Один знакомый рыбачок
Поймал кораблик на крючок.
В моём рассказе нет обмана,
Поймал команду, капитана.

А кораблём была гнилушка
И моряки на нём лягушки.
Смеялся долго рыбачок,
Червя сажая на крючок.

Прятки

Рыбу в озере ловил
Пучеглазый крокодил.
Притворялся он бревном,
Чтоб подплыл поближе сом.

Сом над хитростью смеялся
И в корягу превращался,
И с досады слёзы лил
Злой, голодный крокодил.

Мишка

Порыбачить вздумал Мишка,
Накопал он червяков.
Взял с собой коврижку, книжку,
В дверь шмыгнул и был таков.

Час, другой рыбачит Мишка,-
Что-то рыба не клюёт,
Нацепил на крюк коврижку,
Вдруг её голавль возьмёт?

Солнце лучиком играет,
Шалунишка-Мишка спит.
Подплывает рыбок стая,
А Мишутке снится кит.

Зимородок

-Зимородок-рыболов,
Расскажи про свой улов,
Где рыбачил,что добыл,
Сколько ты затратил сил?

-Я рыбачил на реке
От тебя невдалеке,
Для птенцов ловил рыбёшку
И себе поймал немножко!

Мелодия интернет.Весёлая фоновая музыка

Дедовские методы ловли рыбы: эффективные, но забытые…

Вы когда-нибудь слышали про ловлю рыбы на пуговицу? На жареный песок? А на кирпич? Известно ли Вам, что такое подводный венок или на какие наживки ловили рыбу эдак 70 – 100 лет назад. А ведь наши деды были рыболовами ни чуть не хуже, чем современные любители порыбачить, если не лучше.
На кирпич
Раньше в чане в огороде варили пористый красный кирпич, к нему кидали разного рода душистые травы (мяту, укроп, сельдерей, душицу, петрушку, анис, коноплю и т.д.). Как вода выкипает, снова нужно кинуть траву, добавить воду и варить достаточно долгое время, пока кирпич не
пропитается полностью ароматами травы. После нужно достать кирпич, и пока он горячий, полить его растительным маслом. Масло должно быть домашнее, деревенское, с запахом семечек.
По приезду на рыбалку, этот кирпич забрасывали вместо прикорма в воду. Рыбы приплывают на запахи, источаемые кирпичом, а забрасывать наживку нужно поближе к нему. Кирпич работает достаточно продолжительное время.
На жареный песок
Поразительно эффективна прикормка получается из жареного песка. С этой целью нужно на большой сковороде прокалить песок, в который добавить растительное масло (опять же натуральное, домашнее), также к песку нужно добавить всевозможные естественные ароматизаторы. Это может быть петрушка, укроп, тот же анис, конопля и т.д. и т.п. Песок работает тоже довольно долго: 2 – 3 дня.
На пуговицу

На пуговицу ловят чаще всего карпов и сазанов, можно ловить толстолобов и лещей. На конец лески привязывают наживку, роль которой можно кусочку жмыха или корочке хлеба, а немного повыше на другом поводке монтируют плоскую небольшую пуговицу. Данный прием основан на том, что карп, заглотив лакомство, проглотит вместе с ней и пуговицу. И. через какое-то время, конечно же, выплюнет ее, т.к. она несъедобная. Но дело в том, что рыба пуговицу выплевывает не через рот, а посредством жабр. Пройдя сквозь плотную щель жаберной крышки, пуговка надежно будет удерживать рыбу на привязи. Рыбаку останется лишь подтащить карпа к берегу и радоваться успеху.
Секретные наживки дедов
У рыболовов 100 лет назад были и свои уловистые наживки, про которые сегодня мало кто помнит. Например, хвостик мелкого рачка – насадка для ловли сазана в камышовых зарослях в конце лета.
Полоски свежего кальмара и свежие креветки – лакомство от которого не откажется ни один судак, даже во время полнейшего бесклевья в летний зной.
Сок от размороженных кальмаров, свежая куриная печень сырая перетертая в фарш – уловистые пропитки для поролна при ловле судака.
Потрошки от пойманной щуки и кинутые в воду – 100%-ная гарантия того, что в течении 30 – 40 получится выловить хищницу, приплывшую на этот аромат.
Подводный венок
На озерах, где на дне в основном галька или песок, при отсутствии растительности, ранней весной нужно связать из сосновых веток венки. Диаметр каждого должен быть примерно 2 – 3 метра. Венки связывают при помощи веревок, крепят грузила и затапливают в месте ловли. С наступлением нереста, рыбы приплывают сюда с этой целью. Мечут икру в этом «саду», а затем на протяжении всего лета держатся неподалеку от него. Здесь их потомство, их дом родной. А значит неподалеку от подводных венков будут охотится и хищные рыбы.

Может быть и у Вас есть кое-какие секреты ловли рыбы от Ваших дедов? Смело делитесь ими в комментариях, если, конечно, не жалко!

Донка мутная вода

Вместо предисловия

Прошу простить мне столь эмоциональное начало, но именно данное заблуждение, бытующее среди некоторых ловцов — как начинающих, так и вполне матёрых — стало поводом для написания данной статьи.

Я категорически не согласен с вышеуказанными персонами. Ибо по своему опыту знаю: ловля рыбы весной в половодье, по мутной воде на любительские снасти — занятие перспективное, и ничуть не менее успешное, нежели рыбалка по воде прозрачной.

Не спорю: из-за частично растворённого грунта — тех твёрдых взвесей, что образуют муть, многое под водой меняется, в том числе и поведение ихтиофауны. Но кормиться рыба не перестаёт. А это для нас — главное.

Как половодье и паводки влияют на рыбу

Практически в любой речной местности, резкий подъём уровня воды сопровождается весьма заметным её помутнением. Связано это с тем, что русло реки, независимо от пород, слагающих его ложе, обычно «рассчитано» на среднее значение водосброса, и при увеличении водной массы, начинает размываться.

Грязь в воду также добавляют временные потоки, всегда образующиеся при дождях и массовом таянии снега — они смывают её с поверхности близлежащих земель.

Для рыбы этот момент не самый благоприятный, потому как против неё начинают действовать сразу три фактора:

1. Твёрдые взвешенные в воде частицы оседают на жаберных тычинках, что значительно ухудшает дыхание.
2. В мутной воде видимость сильно снижается — вплоть до нескольких сантиметров.
3. От повышения уровня, течение реки ускоряется. Особенно это чувствуется на основной струе. На преодоление потока рыбе приходится тратить уйму сил.

Но подводные обитатели по-своему «борются» с этими негативными проявлениями половодья. И, как правило — всегда выходят победителями.

От взвесей, забивающих жабры, рыба попросту уходит. Туда, где вода чище, или где муть быстрее оседает.

В реках единственный путь — подниматься в верховья, или уходить в притоки. Ведь чем меньше водоток, тем меньше воды по нему проходит даже в самый пик уровня, соответственно — меньше грунта будет вымыто из дна и берегов.

И действительно — в половодье и паводки, мелкие реки всегда заметно прозрачнее средних и больших.

Прудовая рыба поступает аналогичным образом, уходя в главный и придаточные притоки, но может также сосредотачиваться в стороне от затопленного русла — ближе к берегам. Там муть быстрее оседает.

Снасти, применяемые по мутной воде

В давние времена, когда рыбы в реках водилось больше, чем сейчас, лучшей снастью для половодьев и паводков считалась сеть (а также прочие на её основе — морды, вентеря, верши и т. д.). Активно гуляющая рыба в условиях плохой подводной видимости отлично во всё это попадалась.

Но со временем люди поняли, что этот способ ловли кощунственно применять весной — в период нереста, ибо им массово губятся икорные особи, а стало быть — подрывается популяция всего рыбьего стада.

В весенней ловле результат напрямую зависит от того, правильно ли было выбрано место. Проще говоря — рыбу обычно приходится искать. Это следует учитывать в первую очередь. Но на реках и водоёмах «рыбные» места несколько различаются, в основном — из-за наличия или отсутствия течения.

На реках

На большой и средней реке идеальный вариант — тихое, но при всём том — достаточно глубокое местечко. Найти таковое можно после поворота со внутренней стороны излучины, после различных выступов береговой линии, после крупных предметов, расположенных в русле. Также, весьма заманчивыми могут быть затопленные территории, например — небольшие заливные луга.

Если в реку впадает меньший по размеру приток, то весьма перспективными окажутся: его приустьевой участок, само устье, и небольшая прибрежная зона уже после места впадения. В притоке течение, понятное дело — не такое бурное, как в основной реке, вода в нём чище.

Заодно его струя (особенно если приток вливается под большим углом) несколько отбивает струю основной реки, образуя вдоль берега небольшой участок с «обратками».

На всех вышеперечисленных местах рыба всегда ненадолго останавливается — чтоб передохнуть и подкормиться, да продолжить путь вверх. Ну и само собой — некоторые из этих мест, ничто иное, как потенциальные нерестилища.

А вот там, где течение сильное — ловить смысла не имеет. Если даже рыба и окажется рядом с приманкой — ей будет не до того, она просто пройдёт мимо, стараясь побыстрее выбраться из потока.

На малых реках действует тот же принцип, хотя течение там заметно слабее. На них можно рыбачить на основной струе, например — посредством свободного сплава приманки.

Очень хороши также места (сливы) после плотин прудов, труб, мостов и прочих естественных и искусственных перепадов, где вода сперва резким потоком бежит вниз, образуя бучило, а потом затихает и далее течёт спокойно.

Сбоку от основной струи после омута с бурлящей водой, бывает довольно тихо. В таких местах вполне возможно рыбачить даже на поплавочную удочку.

К слову — рыбалка подобным способом популярна в деревнях и сёлах.

На прудах и прочих водоёмах

В прудах и озёрах вода стоячая, поэтому найти там «тихое место» проще пареной репы. Но вот будет ли на этом месте рыба — другой вопрос. Также не стоит забывать о том, что сейчас подводные обитатели стараются идти против течения, стало быть — верховья водоёма и устья его придаточных притоков могут оказаться более перспективными, чем иные места.

Не менее интересны также будут мелководья с прошлогодней растительностью, ибо здесь в это время скрывается вся беспозвоночная живность (и быстрее прогревается вода, что также является привлекающим фактором для рыбы).

Несмотря на то, что весной ихтиофауна предпочитает животный корм прочему, некоторых рыб (например — карася, карпа, линя и плотву) привлекают нежные молодые ростки рогоза, осоки, кубышки и прочих «съедобных» водных растений.

Кстати, использовать их кусочки в качестве насадки рыбаку ничто не мешает, а результат сего может превзойти все ожидания.

Применение прикормки

Стоит или не стоит использовать прикормку — зависит от ситуации. Если рыбак сидит в таком месте, к которому постоянно прибывают всё новые и новые косяки поднимающихся рыб (например — на реке), то прикормка не нужна. Но бывает, что «рыбья тропа» расположена в стороне от места ловли, тогда прикормка окажется весьма нелишней.

Как и с насадкой — с прикормкой по весне однозначно стоит делать упор на компоненты животного происхождения: мотыль, рубленые черви, мормыш — замороженный с зимы и отваренный перед рыбалкой, и т. п. Тем не менее, и растительная прикормка — из панировочных сухарей и прочих, отнюдь не животных добавок — нередко работает «на ура» по отдельным рыбам, например — по плотве или уклейке.

Снасти, применяемые по мутной воде

Ловля весной налима — отдельная тема. Ведётся она в тёмное время суток, и чем хуже погода — тем лучше будет клёв. И пока вода не прогрелась выше 12°C — налим охотно отзывается на живца, рыбье мясо или пучок земляных червей.

Осторожно: клещи!

Как бы то ни было, но весенняя рыбалка таит в себе определённую опасность для здоровья рыболова.

Время половодья всегда приходится на пик клещевой активности: помнить об этом должен каждый рыбак. И соответствующим образом предохраняться!

Выводы

Вывод напрашивается единственный. Ловить рыбу по мутной воде весной и на любительские снасти — можно и нужно.

А от соблазна поставить сеть лучше отказаться. Не стоит опускаться до уровня того стада упырей-браконьеров, которые ежегодно и безнаказанно перегораживают наши реки сотнями километров лесочных «китаек». Не стоит уподобляться тем нечистым на руку людишкам, которые пользуются бесполезностью рыбнадзора.

Щучьи места. Наш спецрыболов отправился за хищными обитателями реки Уй

Еткуль, Каратабан, Октябрьск, Кислянка… До Целинного оставалось рукой подать, когда наша машинка сцапала колесом «вкусную» колдобину, и, поцеловав головой чехол с удочками, я сразу же выпал из дремоты.

— Ба-а, какие пейзажи знакомые! — потирая ушибленный лоб, пялился я в окно. — А помните, как пять лет назад вон по той дороге в Николаевку за окунем ездили? Один раз так там встряли, насилу выскреблись из грязи…

— Да уж, дороги здесь знатные, заповедные! — Сергей, который взялся довезти нас до места, лихо лавировал среди асфальтовых дыр. — Без опаски не проедешь и с запаской, а уж после дождей и ваще отходную пиши…

Через полчаса, объехав краем поселок Целинный (районный центр), крутим колеса в сторону Устюйки, а далее уходим на Луговое, в котором нас ждут друзья, убранный дом и накрытый стол. Эх, порыбачим, душеньку отведем!

Недавно мы окончательно завершили карасево-карповые дела и первую щучью рыбалку решили провести в курганских краях. Здесь, в селе Луговом, окруженном пойменными старицами рек Уй и Черной, как в любой «припогранке», находиться без пропуска — себе хуже будет, и ночевать можно только на постоялом дворе. Помимо стариц, в нескольких километрах от деревеньки протекает сама речка Уй, поэтому рыбалка здесь на любой вкус: хочешь — спиннингом на быстринке балуйся, а устал прыгать по речным крутоярам — в глубоких старицах балдей с поплавком.

Ловится практически вся рыба: и хищники, и мирные речные обитатели. Главное, чтобы атмосферное давление не прыгало, ибо несмотря на обилие рыбы, она тоже здесь умеет тупить. В этом краю я впервые, а посему от встречи с неизведанным нетерпение так и норовило на ходу выпрыгнуть из машины и для скорости подталкивать ее в зад. И все бы хорошо, но опять погодка, язви ее! Как всегда, из Челябинска провожает нас ясным небом, а на вечернем горизонте, к которому катили наши колеса, становилось все темнее и темнее от туч. Боже! Ну когда-нибудь у нас будет хоть один раз с погодой путем?! И вот совсем уже к вечеру нарисовалось село Луговое. Прибыли — встретили, как надо отметили…

Пять верст не крюк

— Валер, а Валер! Пора б на рыбалку, — прищурившись в сереющее за окном утро, я с трудом нашарил стоящий у изголовья стакан. — Слышь, просыпайся давай! Я гляжу, ты тоже в пьянстве замечен не был, но воду по утрам всегда жадно пил!

— Боже! Как спится, как спится, — на удивление, бодренько от ложа оторвался Валерий, включил свет и, тоже отхлебнув из ковшика, уселся на обшарпанный стул. — Кислорода здесь больше, чем воздуха, оттого и спится без задних ног! Ладно, вы идите рыбачьте с Иваном, а у меня сегодня на деревне дела…

Вскоре с улицы скрипнуло крыльцо, и в сенях загремело ведром.

— Ну вы как? На рыбалку идете или спать будете? — молодой Ванька, лучший местный рыбак, по-хозяйски ввалился в хату и сразу же прошествовал к заваленному снастями столу: коробки с блеснами, резина, катушки.

— Да-а, богато у вас будет, да только не все здесь работает, — Ваньша аккуратно перебирал снасти. — Вот эта блесенка годится, такая тоже пойдет…

Через полчаса мы с ним вдвоем уже шпарили по дороге (наша машина уехала в другую деревню), которая убегала вдаль за село. Рюкзак с провизией и снастями непривычно оттягивал плечи, отчего ноги с непривычки, запинаясь друг о дружку, совершенно не поспевали за молодым.

— А что, Вань, далеко до реки будет? — с надеждой на недолгий путь подтягивал я сползающие с плеч постромки. — Пограничники нас не найдут?

— А че? Пропуск есть, а река совсем рядом. Вон до той горки, верст эдак пять…

От услышанной цифры в организме сразу проснулось похмелье — затошнило и подогнулись колени. Вот это попадос! Я-то думал: выйдем из огорода, спустимся в овражек — вот тебе речка, вот тебе щуки… А тут жуть какая-то, опять армию с марш-броском вспоминать! Везет же тебе, Валера! Едва поспевая за почти бегущим Иваном, я представлял, как мой друг, оставшийся дома, напился чаю и теперь лежит на топчане и слушает тишину. Ну ладно, раз впрягся в телегу, буду до конца воз свой тянуть.

Прык-скок — через 20 минут резко спрыгнул с дороги мой проводник и через ивовый кустарник сапожищами стал утюжить траву. Кусты, трава и снова кусты, трава… Скакали-скакали по степным ухабам, и вдруг раз — и оказываемся на утоптанной рыбачьими сапогами поляне, а внизу вот она — речка Уй, шириной метров двадцать, с омутными водоворотами, изгибающаяся, будто змея. Уф-ф! Наконец-то пришли-притопали, даже рыбачить сил нет…

— Начнем отсюда, — Ваньша скоро раскладывал старый дедовский спиннинг, будто не пять километров только что протопал, а просто с дивана слез. — Здесь самые щучьи места, и тянутся они метров двести. Затем через два километра еще омуты есть, потом можем сходить…

— Не-е-т, брат, достатошно одной таблэтки! — дальнейшее изучение реки совсем не приводило меня в восторг. — Зачем Таити? Нам и здесь хорошо…

Пока я привязывал оснастку, мой молодой гид быстренько спустился с кручи и, махнув своей тяжеленной «дубиной», большущую желтую блесну метнул за омут на перекат. Что ж, смысл лова понятен: аккуратно подводим с мели и сваливаем приманку в омут, причем течение здесь настолько существенное, что даже с тяжелой блесной можно осуществлять медленную проводку. Теперь становилось понятно, почему наш юный сэнсей из моих блесен выбирал самые большие и тяжелые. На реке сильное течение — легкие приманки просто выносит наверх.

Ну что ж, приступим, что ли. К поводку прицепил я тяжелый норич (колебалку), и в этот момент снизу послышался ванькин глас:

— Дядь Паша, принимай, одна есть!

Тут же из-под кручи вылетела килограммовая щурогайка и, перелетев через мою голову, шмякнулась под кусты. Однако! Оказывается, быстро здесь молодежь дедушек обувает! Тут же над крутояром появилась лохматая голова, и рыбачок с деловитым видом прошелестел курткой мимо меня.

— Дядь Паш, всё, здесь до вечера больше поклевок не будет. Шагаем дальше, с одного места одна-две поклевки, кто первый закинет, того и фарт!

В принципе так оно и должно быть: речка в этом районе узкая, омутки небольшие, поэтому сразу нескольким хищникам в одном месте просто тесно стоять. Понятно, что кто первый закидывает спиннинг, у того и сразу поклевка. Поймал — хорошо, а нет, то после первой неудачной атаки (схода) навряд ли щука захочет еще раз пробовать невкусный тройник. Поэтому кто из рыбачков идет первым, тот с рыбой, а отстающим остается завистливо моргать глазами да чертей в душе вспоминать!

…Срезав угол на одном из речных изгибов, забегаю вперед своего юного визави и, выбрав себе аппетитное местечко над речкой, прицеливаюсь из кустов. Позиция и действительно выглядела вкуснячей: прямо напротив меня — быстрина с глубиной около метра, травка под кручей, а у противоположного берега к суше прижался довольно приличный камыш. До него всего метров тридцать, а посему короткий взмах — и 27-граммовая колебалка приводнилась впереди по течению перед самой растительностью. И едва я сделал три оборота подмотки…

Ба-ба-ах! — вдруг так бухнуло прямо передо мной, будто подкравшийся сзади Ваньша из-за спины в реку запустил шлакоблок! В то же мгновение хлыст из моих рук с такой силой дернули, что я чуть вместе со спиннингом с обрыва не полетел вниз. А-а-а-а, держи меня, твою казахскую медь! Хорошо рядом были кусты, и я инстинктивно, обдирая пальцы о колючки, одной рукой вцепился что было сил… Боли не было, только спиннинг из другой руки кто-то настырно тянул куда-то в сторону, да в локотках била противная дрожь…

Дневник рыболова 17–24 сентября

18–19 сентября — река Уй, рыба разная. На реке и ее старом русле рыбачили два дня, и если бы у нас был транспорт, ловля лучше была бы в разы. Первый день посвятили реке Уй, ее щукам и окуням. Вторые полдня (до обеда) рыбачили на глубоких старицах, где на поплавок вместе с карасем и чебаком проклевывал даже линь. В общем, на рыбалках днем было вкусно, а по ночам у родни весело! Подробности рядом.

20 сентября — Шершни, судачок. Сначала на переходном мостике (р. Миасс) подъемником наловили малька, затем в восемь вечера приехали на плотину. Рыбачили на донки со стороны пляжа (ресторан), и все поклевки начались после 10 часов. Судачок в основном клевал мелкий (отпускали), но когда собирались до дому, водоем подарил бонус — судачка весом под килограмм.

21 сентября — озеро Смолино, щука. Вот уж не думал не гадал, что, прожив всю жизнь на берегу этой «лужи», только к старости поймаю здесь первую смолинскую щуку.

Дело происходило в Исаковском заливе после пяти вечера. Выплыли, впустую порыскали возле камыша, затем вышли на чистое. До самого заката поклевок ни у кого не было, и только когда стало темнеть, сначала на полкило щучка клюнула (отпущена за малостью), затем зубастая на 3, 8 кэгэ. Сработала блесна колеблющая, атом, 21 грамм. У друзей по нолям.

Эх порыбачим

Когда я отправился отдавать очередной долг Родине – служить срочную в рядах Советской Армии, на пересыльном пункте познакомился с Олегом, таким же новобранцем, как сам. Мы были земляками. К тому же, попали в одну команду. А потом и в одну «учебку».

Ещё по дороге к месту службы, во время обмена воспоминаниями о последних летних днях, проведённых на «гражданке», Олежка рассказал жутковатую историю. Случилось всё, когда он гостил у своей бабушки в деревне. Где-то на одном из волжских речных притоков.

Там основным развлечением у парня была рыбалка. Пусть до этого и не слыл заядлым удильщиком, но в связи с отсутствием особого разнообразия деревенского досуга, пристрастился. За месяц, проведённый у бабушки, облазил все берега речки, что протекала рядом. И хоть места были довольно рыбные, душа требовала новых открытий.

А тут как-то бабушка проговорилась, что километров за двадцать в сторону есть озеро, в котором карасей – хоть ковшом черпай:

— Раньше наши деревенские мужики часто туда выбирались, даже с ночёвками. Только потом стало нехорошее происходить. То утонет кто из них, то просто без следа пропадёт – уедет рыбачить и поминай, как звали…

Недалеко от этого озера деревня старинная стоит. Ольховка. Да жителей в ней уже, поди-кось не осталось. Поразъехались да поумирали. Раньше мимо той деревни речка текла, тоже Ольховка, но потом пересохла. Вот народ и стал в другие места перебираться. Теперь в те края и наши стали дорогу забывать. Далеко. Да и страшатся. Мы же деревенские — суеверные. А ты, Олежка, городской – тебе неча трухать. Садись на дедов велик и айда. Только выезжай пораньше, чтобы засветло вернуться… Ну, на всякий случай.

Олега очень заинтересовал бабушкин рассказ. Вот оно — то, что давно душа просила! Новые места разведать. Да ещё и рыбные! Если бабушка не преувеличивает. Правда, двадцать километров – далековато. Но на велосипеде вполне можно за пару часов одолеть такой путь. Бабуля описала по памяти маршрут: сначала по просёлочной дороге через колхозные поля, никуда не сворачивая, затем проехать ту самую деревню Ольховку, после небольшой лесок, а там уже и само озеро, полное карасей.

Выдвигаться Олег собирался с утра, но помешала непогода. Мокнуть на велике два часа под дождём не очень прельщало. Поэтому не поехал. Но зато с обеда разыгралось такое вёдро, что устоять было невозможно. На небе ни облачка, солнышко ярко светит, птички поют… Не выдержал рыбачок, прикрепил к велосипедной раме удилища и запрыгнул в седло видавшего виды «Урала». Бабушка было отговаривать – куда там. Подняв столб дорожной пыли и крикнув «я быстро!», Олег погнал велик в сторону заветного озера.

Как и обещала бабуля, дорога петляла сквозь пшеничные да ржаные поля. Хоть неровная, не наезженная, зато широкая – на грузовике можно проехать. Парень без устали крутил педали, стараясь поспеть к вечернему клёву. За полтора часа пути не встретил ни одной машины или пешего путника. С одной стороны, это настораживало слегка, но с другой, вселяло надежду – значит, правда, места малолюдные. И рыбы в озере должно быть много. Эх, порыбачу.

Наконец вдали показались убогие деревянные строения. Наверное, та самая Ольховка, о которой бабушка рассказывала. И точно, дорога вела прямиком к домам. Олег радовался, что всё складывалось, как надо, и он не заплутал средь бескрайних полей. Подъезжая к деревне, обратил внимание на крайний дом. Даже, можно сказать, домище. В четыре этажа. Он резко выделялся на фоне остальных приземистых одноэтажных избушек. К тому же был совершенно чёрный от времени и смотрелся немного зловеще. Издали странный дом смахивал на пирамиду, сужаясь к верхнему этажу.

Проезжая мимо почерневшего домины, Олежка невольно притормозил, внимательно его рассматривая. Снаружи непонятно было – живут там люди или нет. Хотя все стёкла на окнах целы и к массивным, слегка покосившимся, воротам протоптана дорожка, от дома словно веяло каким-то неживым холодом.

Поёжившись, парень порулил на верном де́довом велике дальше по деревенской улице, осматриваясь по сторонам. Действительно, бабуля оказалась права. Жителей нет. Небольшие домишки вдоль дороги стоят заброшенные, с разбитыми окнами и прохудившимися крышами. Даже собаки не тявкают. Несмотря на ясный солнечный день, на Олежку накатило какое-то странное тревожное чувство.

Дорога в деревне почему-то была гораздо хуже, чем в полях. Кое-где её перегораживали огромные глубокие лужи. Их, по-хорошему, надо было бы обойти по обочине, спешившись. Но Олегу отчего-то крайне не хотелось останавливаться и слезать с велосипеда. Поэтому лужи он брал с разгона, рискуя провалиться колесом в невидимую под водой ямину…

Но всё обошлось благополучно. Вот наконец показались последние дома неуютного поселения. Самый крайний домишко — на отшибе. Возвышается на пригорке у дороги. Рядом берёзка склонилась. Под ней деревянная лавчонка утонула в траве. А на лавочке… Олежка аж вздрогнул от неожиданности. Бабушка старая-старая – божий одуванчик сидит. Сидит, улыбается блаженной такой улыбкой и на Олега неотрывно смотрит. Значит, обитаемая всё же деревенька-то!

Проезжая мимо, но всё так же не останавливаясь, парень крикнул: «Здравствуйте!»

Но старушка никак не отреагировала. Лишь молча ему вослед головёнку в платочке повернула. Олег прямо лопатками чувствовал её пристальный взгляд. Ноги сами ускорили педальные обороты, стараясь побыстрее унести хозяина от этого непонятного места.

Отъехав на приличное расстояние, парень всё же оглянулся. К своему удивлению, увидел, что бабулька сошла со своей насиженной лавочки и стоит прямо на дороге, маша́ платочком ему вослед.

Вскоре впереди показался большой колок – участок среди пшеничного поля, поросший берёзами и осинами. Дорога пролегала прямо через него. Заехав под тень деревьев, Олег понял, что здесь располагается деревенское кладбище. Сейчас уже давно заброшенное и никем не посещаемое. Из высокой густой травы по обеим сторонам тропки торчали почерневшие и покосившиеся кресты да памятники. Густые кроны деревьев почти полностью скрывали солнечные лучи и парню показалось, что резко наступил вечер. В какой-то момент даже мелькнула мысль, что зряшной была вся эта затея с рыбалкой на далёком озере.

Но через несколько минут он вновь выехал в поле, на солнечный свет и воспрял духом.

А ещё спустя четверть часа торопливо разматывал удочки на берегу живописнейшего лесного озера, в предвкушении незабываемого клёва.

Клёв, и правда, оказался незабываемым. Таких огромных карасей Олежка раньше видел только на рынке. Подсачека у него с собой не было (ведь даже не надеялся на столь крупный улов!). Из-за этого часто рвалась леска, оставляя в глубине очередного гиганта. Хорошо, что запасные крючки с грузилами имелись в достатке. Забыв про всё на свете, рыбак в восторге суетился на берегу, едва успевая вытаскивать блестящих крупной чешуёй красавцев, да то и дело восстанавливая порванную снасть.

Опомнился, когда солнце стало уже скрываться за верхушками деревьев. А ещё обратно добираться не меньше двух часов. Причём, не развалившись в удобном автомобильном кресле, а в жёстком велосипедном седле и обдуваемым всеми ветрами.

Поняв, что задержался уже сверх всякой меры, парень, хоть и с большим сожалением, стал сматывать удочки. Пойманную рыбу тоже было невозможно всю увезти. Поэтому, оставив с десяток самых крупных карасей, остальных выпустил обратно в озеро. Пакет с уловом закрепил сзади на багажнике и, не теряя драгоценного времени, тронулся в обратный путь. Уставший, но счастливый. Сейчас главное успеть до темноты миновать это неприятное кладбище и заброшенную деревню с её лужами. А там по полю катить – одно удовольствие…

Но его планам не суждено было сбыться.

Когда Олежка, внутренне поёживаясь от жутковатого места, въехал в колок с могилами, по закону подлости, спустило заднее колесо. А впереди ещё почти два десятка километров. На спущенном никак не доехать. Поневоле пришлось останавливаться и производить ремонтные работы. Хорошо, что всё нужное для этого находилось в велосипедной сумочке, болтавшейся под сиденьем. И ручной насос закреплён на раме, слава Богу!

Стараясь не смотреть в тёмные кусты, окружавшие со всех сторон, парень принялся за разбортовку шины и заклейку камеры.

Работу сильно усложняла быстро сгущающаяся темнота и в конец озверевшее комарьё, которого здесь под тенью деревьев была тьма-тьмущая. Но Олежка стойко терпел кровососов, так как больше его напрягали безмолвные соседи, покоившиеся глубоко под землёй. М,0ногие-многие годы. В этом тёмном перелеске, наполненном ржавыми крестами, ожившие мертвецы уже почему-то не казались глупой детской выдумкой…

Наконец он закончил ремонт и торопливо стал закреплять пакет с рыбой на багажнике. Но тот вдруг опрокинулся, и всё ещё живые караси зашлёпали хвостами по земле. В спешке Олег скидал их обратно, вместе с травой и дорожным мусором. Завязал пакет покрепче и, вскочив в седло, погнал со всей скоростью прочь, подальше от жуткого погоста.

Выехав на луговой простор, вздохнул с облегчением. В открытом поле было ещё достаточно светло, хоть он и потерял много времени, починяя колесо. На ходу, не останавливаясь, парень оглянулся, чтобы посмотреть, как держит воздух отремонтированная шина и… чуть не грохнулся с велосипеда!

Сзади на багажнике сидел мальчик. Лет шести-семи. Светловолосый, с чумазым личиком. Он крепко держался грязными ручонками за раму и молча глядел на опешившего Олега. Откуда мальчуган взялся поздним вечером посреди полей, вдали от жилья? И когда успел забраться на багажник.

Обескураженный Олег остановил велосипед. Не слезая, спросил у нежданного пассажира:

— Ты кто, пацан. Откуда взялся. Как тебя зовут хоть.

Но мальчик продолжал молча таращиться, не покидая своего места.

«Ты из Ольховки, что ли?» — догадался Олег.

В ответ пацанёнок еле заметно кивнул.

— Ладно, болтать нет времени. Довезу тебя до твоей деревни. Ты там держись только крепче, поедем быстро.

С этими словами парень водрузился в седло и, ускоряясь, насколько позволяли ухабы, помчал по дороге.

В пути пытался разговорить пацана. Спрашивал о родителях, учёбе, с кем живёт. Но тот молчал, как партизан, за всё время не проронив ни слова.

Наконец подкатили к селу. Вон и берёза, склонившаяся над дорогой. Лавочка под ней пустая. Ушла бабуся. И то дело, время близится к полуночи. Поди уже на своей печи десятый сон видит.

Заехали в деревню. Старые избы стоят тёмные, ни огонька вдоль всей улицы. Олег опять спрашивает через плечо:

— Ты в каком доме живёшь?

Оглянулся назад – на багажнике нет никого. И пакета с рыбой тоже! Вот те на! Подвёз, называется. Сделал доброе дело… Ну, а что хотел? Как говорится, не делай добра… Где теперь его сорванца в этой темноте искать? Ладно, бог с ней, с рыбой. Домой бы уже поскорее добраться…

Чертыхаясь и матерясь на свою доверчивость, а заодно на деревенские лужи, доехал до противоположного края села. Опять, как днём, в полной тишине. Ни один Шарик даже не гавкнул.

Вот и знакомый дом-пирамида возвышается чёрным мрачным силуэтом на фоне ночного неба. Но одно маленькое оконце на самом верхнем этаже светится. Значит, всё-таки жильё обитаемо. Да что-то ненамного легче стало от того. Ладно, ещё сто метров и прощай деревня Ольховка, будь она неладна.

И в этот момент у парня кровь застыла в жилах от ужаса. Со двора чёрного дома заржал конь. В ночной тишине это было столь звучно и неожиданно, что Олег едва не свалился с велосипеда.

Тут же раздался частый топот копыт, словно лошадь закружила по двору. В темноте и за высоким забором ничего нельзя было увидеть. Конь метался, будто хотел вырваться на улицу. Лошадь — вполне мирное животное, но отчего-то парня обуял страх. Едва не срывая с шестерён велосипедную цепь, он понёсся прочь от пугающего дома и всей этой чёртовой деревни. Было уже плевать – спустило колесо или нет, не жаль было исчезнувшего улова, одна лишь мысль гнала вперёд – поскорее унести отсюда ноги…

На счастье, колесо не подвело. В дорожную яму Олег тоже не свидригнулся, хоть нёсся, не разбирая пути. Когда же окончательно выбился из сил, поневоле замедлил гонку. Прислушался. Было тихо. Ни один звук не нарушал полночную тишь. И вдруг далеко сзади послышался едва различимый стук. С каждой секундой дробный стук становился громче и громче. Вновь охваченный паникой парень догадался, что это топот копыт. Совсем потеряв самообладание, погнал велосипед дальше, пытаясь оторваться от неизвестного преследователя. Свернуть с дороги нет никакой возможности – по обеим сторонам пашня, тут же увязнешь в мягкой земле. Оставалось одно – надеяться на то, что жуткий всадник отстанет или вовсе прекратит безудержную гонку.

Но, вопреки слабой надежде, к нарастающему ужасу парня, топот неумолимо приближался. Каждый удар мощных копыт о землю отдавался в мозгу. Когда прямо за спиной послышалось фыркающее лошадиное дыханье, Олежка резко крутанул руль вправо и, кувырком полетел с перевернувшегося лисопеда в пшеничные колосья. Конь, как ветер, промчался мимо и скрылся в темноте. Но парень всё же успел заметить, что лошадь была без наездника.

Полежав немного, Олег встал и вытащил велик на дорогу. Вместо переднего колеса красовалась безнадежная «восьмёрка». Он попытался выправить обод, потерял несколько спиц, но толку не добился. Ехать на искорёженном «Урале» было невозможно. Поднял его за руль и пошёл пешком, ведя хромоногий лисопед рядом. Сколько прошёл Олег не считал. Но неожиданно впереди из темноты вновь донёсся стук копыт. Хотел уже было нырнуть в спасительное поле, как вдруг различил человеческие голоса. Потом разглядел мигающий луч фонарика, пронзающий непроглядную мглу. Подождал немного, ещё сомневаясь и прислушиваясь. Нет, ошибки быть не может, кто-то на телеге едет! И парень поспешил навстречу…

Это оказались бабушкины соседи из их села. Обеспокоенная долгим отсутствием внучека, подняла сельчан на поиски. Хорошо, дорога одна, так что не разминулись…

Когда, уже сидя в телеге, под смех деревенских, Олег рассказывал о своих приключениях, оказалось, что никакого коня, скачущего галопом по дороге, они в глаза не видели…

Но уже дома Олежка заметил, как бабушка взволнована. Особенно напугал её рассказ про мальчика, который появился сразу после кладбища. Когда же услыхала про рассыпавшихся из пакета, а после пропавших, карасей и вовсе давай осенять себя и внука крестным знамением. Даже следующим днём долго ещё выговаривала Олегу:

— Нельзя никогда ничего забирать с погоста! Даже если уронил невзначай там денежку или что ценное, оставь, не подымай с земли от беды.

На этом сослуживец свою историю закончил. И я наверняка бы её вскоре забыл… Но спустя всего месяц-два нашей службы в учебке, в одном из нарядов по кухне Олега лягнула лошадь. Прямо в лоб угодила курсанту копытом. В тяжелейшем состоянии парень попал в окружной госпиталь, откуда был вскоре комиссован. Выжил он или нет – неизвестно…

Источники:

http://www.chitalnya.ru/work/2220426/
http://pikabu.ru/story/dedovskie_metodyi_lovli_ryibyi_yeffektivnyie_no_zabyityie_6554861
http://sezonribalki.ru/donka-mutnaya-voda/
http://up74.ru/articles/obshchestvo/79683/
http://darkbook.ru/vo-derevne-to-bylo-v-olkhovke